Весельчаки

"Меньше всего меня интересуют какие-то специальные проблемы меньшинств. Я толерантен, у меня было свое кабаре на Невском, там работали и геи, и лесбиянки, но я всем сразу сказал: "Ваша личная жизнь меня не касается - только работа". Так же и здесь. Я играю историю человека, который, спасаясь от одиночества, выбрал себе путь и верил, что на этом пути его ждет рай. Он ошибся. Но за некоторые ошибки приходится платить кровью. Вечная история, вечная драма."

"Мне позвонили и сказали, что режиссер хочет со мной встретиться. О том, что за роль, не предупредили. Я пришел знакомиться и только тогда узнал, что фильм на самом деле про трансвеститов. Про трансвеститов так про трансвеститов - это интересно. Раньше у нас в кино никто такого не делал. Я тут же вспомнил Альмодовара с Гарсиа Берналем. Думаю: наверное, один-два эпизода буду трансвеститом, а все остальное - как обычно. Оказалось, ни фига подобного - весь фильм. Ну и круто, я доволен. И не боюсь, что на меня после этой роли кто-то булет пальцем показывать. Вообще, я всерьез к себе не отношусь, но тут были моменты, когда я видел себя на плей-беке и мне реально нравилось. Например, эпизод, где я на среднем плане выскакиваю в костюме, без парика... Хотя за те три часа, что тебя каждый раз перед съемкой наряжают и размалевывают до неузнаваемости, ты успеваешь внутренне преобразиться. Вести себя как брутальный грубиян и мачо во всем этом сложно. С высокими каблуками проблем никаких нет: у меня балетная школа и подъем хороший. Бесят не каблуки, не ресницы, не корсеты и не прически с "кораблями" на башке, а колготки. Вот колготки — это жесть. Они постоянно сползают, какими бы хорошими ни были, и я вас уверяю, что любая женщина их подтягивает, когда этого никто не видит. Теперь я это знаю наверняка."

"Мне очень понравился сценарий. Я читал его - и остро чувствовал жизнь, про которую он рассказывает. Это редко бывает. У меня не такой уж большой актерский опыт, но роль в "Весельчаках" - полная противоположность всему, что раньше приходилось делать. Поворот не просто резко в сторону, а на сто восемьдесят градусов. Абсолютный перевертыш. И тут дело не в способнсти раскованно вести себя перед камерой в непривычных обстоятельствах. Можно выглядеть совершенно раскованным, и при этом быть неточным и пустым, чего не хотелось бы. Каждый персонаж требует к себе внимания, для каждого необходимо найти множество индивидуальных приспособлений, даже если ты играешь своего ровесника, который внешне мало от тебя отличается. Что уж говорить о том персонаже, который мне достался здесь. Нужно было не только ухватить его характер, но и освоить "технологию" женского существования: научиться более-менее свободно ходить на кабуках, правильно держать себя в платье, привыкнуть к накладным ногтям, которые волей-неволей обязывают иначе обращаться с предметами, попадающими в руки... Сложная работа, но если тебе все легко, то и стоимость сделанного невелика. Поэтому я даже хочу, чтобы мне здесь было сложно, и эти сложности, возможно, усугубляю."

"Я с актерским ремеслом не то чтобы завязал - с ним не завяжешь, это понятно... Просто у меня последние четырнадцать лет актерской практики не было. Я занимался режиссурой, хореографией, и буду продолжать этим заниматься. Но так случилось, что режиссер пригласил моего сына Сергея на роль Лоры в молодости. А потом обратил внимание на на наше заметное сходство и спросил, не хочу ли я сыграть своего отпрыска в старости. Это было предложение, от которого я не мог отказаться. Скорее, даже соблазн. У моего героя есть протитип, но я предпочитаю об этом не знать - иначе реальная судьба живого человека окоротит мне игровой "поводок", и я не смогу вырваться из круга каких-то "обязательств" перед тем человеком.
Думаю, когда фильм выйдет - будет скандал, и ничего плохого в этом нет. Любое произведение искусcтва обязано быть провокацией — если это не так, оно не имеет смылса. Творчество - всегда отклонение от нормы. Нормальные люди работают банкирами."