42 МКФ "Молодость". День Третий. Ну, не люблю я тебя, или Кто сказал, что будет легко?

Ну а что я? — Я как все. На показе то ли псевдодокументальной, то ли псевдохудожественной ленты Павла Костомарова и Александра Расторгуева "Я тебя не люблю" местами было смешно, местами очень смешно и я, конечно, аплодировала в финале. Перед сеансом пару слов сказали соавтор картины Александр Расторгуев и один из продюсеров — Максим Туула: о том, что жанр фильма можно определить как "комедию о трагедии первой любви" и о том, что это нас ждет экспериментальное кино, в чем-то новаторское, что будут размыты грани между героем и автором, между жанрами, между картиной художественной и картиной документальной. А еще пообещали ответить на вопросы после сеанса. Вот это последнее, это было коварно. На брифинг я не осталась, а точно сформулировать, что было не так в ощущениях после просмотра, оказалось непросто.

Для начала надо было понять, как это сделано, но тут на помощь пришла широко растиражированная цитата Павла Костомарова с пресс-конференции по случаю премьеры картины на фестивале "Кинотавр": "Мы находим такого открытого человека. Ему становится интересно с нами, нам — с ним. Дальше мы начинаем совместную работу. Первый этап — это его документальные дневники. Человек просто снимает свою жизнь, делится с нами ею. Мы в нее включаемся, изучаем его, сближаемся. Это первая половина производства, абсолютно документальная и классическая. Единственная особенность в том, что человек снимает всегда себя сам. Это главный принцип во всех фильмах. Мы никогда не присутствуем на площадке, не говорим, что, как и куда снимать. Потом, ближе к концу фильма, мы понимаем из этих кусков, какая может возникнуть история, к этому моменту мы уже понимаем друг друга и дружим. Начинается другая часть, интересная и совершенно странная. Кино делает переворот и становится игровым. Мы говорим, что хотим от него, какой эпизод нам бы хотелось, чтобы он нам принес. Он может снимать его месяц, день, может вообще снять что-то другое. В результате в фильме есть элементы первой половины производства, а наполовину он состоит из тех элементов, которые он играет, работает как актер".

Нашли они девушку Вику и две ее нелюбви. То есть в ее отношениях двигатель то жалость, то расчет — в общем, все то, что любая девушка примет за любовь, если ей приспичит. Виктории 20 и она хочет не то семечек, не то замуж. Причем хочет искренне, поэтому довольно быстро возникает чувство неловкости, что вот так перед газами происходит чья-то жизнь — живая и настоящая и вовсе не схематичная. Ох, и повезло авторам с героиней. У нее своя житейская мудрость и при этом она предельно открыта и откровенна.

Это как раз тот случай, когда концепция меняется. Там где открытость и откровенность, там и беззащитность. После сеанса я никак не могла понять, что меня так раздражает или даже злит. Почему фильм, на котором было смешно и грустно, в финале которого искренне хотелось аплодировать, вдруг с первыми глотками свежего воздуха локализовался в позвоночнике холодной и колкой тварью.

Конечно, надо было остаться на разговор с авторами. Уверена, они бы с юмором, емко, метко и иронично объяснили, почему эту девочку и ее переживания они от нас, зрителей, не защитили. Потому что с фильмом все так, не так — с реакцией зала: насмешливой, и несколько, хотя, что я говорю, не несколько, а высокомерной. В этом фильме есть над чем посмеяться, но не над всем же… Необоснованная истерика на фразе, что девушка из Ростова, странная реакция на каждое появление в кадре молодого человека по имени Евгений и т.д. Какая-то шакалья тактика — сбиться в стаю и хихикать. Неужели фильм снят для этого? Верится с трудом, но вопрос все таки остается.

Какое-то время назад в сети появились несколько роликов с девушкой из провинции, которая рассуждала о каких-то вещах, событиях. Это было похоже на то, как рассказывают о мироустройстве дети, т.е. придумывая свои собственные объяснения привычным и известным для взрослых вещам. История появления этих роликов сводилась к тому, что считающие себя интеллектуалами молодые люди сочли эти рассуждения смешными. Это было некрасиво. Картина "Я тебя не люблю" задумывалась иначе, во всяком случае из слов ее создателей хочется сделать именно такой вывод, но, боюсь, она может стать таким же сомнительным развлечением, если четче и громче не обозначить разницу между иронией и насмешкой, а также не напомнить, что в чужом доме стоит все таки снять обувь.

По дороге домой Маленький принц голосом Хабенского рассказывал мне о том, что на самом деле важно в жизни: "Миллионы лет у цветов растут шипы. И миллионы лет барашки все-таки едят цветы. Так неужели же это не серьезное дело - понять, почему они изо всех сил стараются отрастить шипы, если от шипов нет никакого толку? Неужели это не важно, что барашки и цветы воюют друг с другом? Да разве это не серьезнее и не важнее, чем арифметика толстого господина с багровым лицом? А если я знаю единственный в мире цветок, он растет только на моей планете, и другого такого больше нигде нет, а маленький барашек в одно прекрасное утро вдруг возьмет и съест его и даже не будет знать, что он натворил? И это все, по-твоему, не важно?"

— Это очень, очень важно!

Сходите в кино!
С кинематографическим приветом из Киевской осени
Ляля Берг